Фрикономика - Страница 45

Но нам стоит еще раз посмотреть в прошлое и определить, почему же в прежние годы произошел такой скачок преступности. За период с 1960 по 1985 год количество полицейских снизилось относительно количества преступлений на 50 процентов. В некоторых случаях увеличение численности полиции вступало в противоречие с господствовавшей в то время либеральной этикой. В других же ситуациях это увеличение попросту казалось слишком дорогостоящим. Это 50-процентное сокращение количества полицейских привело к примерно такому же в числовом выражении снижению вероятности поимки преступника после совершения неправомерного деяния. Вкупе с несколько снисходительным отношением к преступникам в других областях юриспруденции (о котором мы говорили выше) снижение количества полицейских создало для преступников сильные позитивные стимулы.

Однако к 1990‑м годам философия изменилась, а необходимость в полицейских выросла. Возникла обратная тенденция: по всей стране начался массовый прием полицейских на работу. Полиция начала служить не только сдерживающим фактором – в городах появилась реальная сила, способная привлечь к ответственности преступников, прежде ускользавших от наказания. Прием на работу дополнительных полицейских сил объясняет примерно десятую часть общего падения преступности в 1990‑х.

В этот период происходило не только увеличение численности полицейских. Давайте изучим еще один фактор, который часто упоминается в качестве причины снижения преступности, – инновационные стратегии работы полиции.

Пожалуй, идея о том, что толковая работа полиции приводит к снижению преступности, является наиболее привлекательной. Она позволяет нарисовать портрет множества добросовестных героев, а не просто обезличенных машин, избавляющих мир от злодеев. Эта теория мгновенно завоевала всеобщее доверие. Она была основана на факторах, которые, по мнению Джона Гэлбрейта, в наибольшей степени определяют формирование расхожего мнения: простота понимания идеи и степень ее влияния на наше личное благосостояние.

Эта история получила значительное развитие в Нью-Йорке, где незадолго до того избранный мэр Рудольф Джулиани и назначенный им на работу шеф полиции Уильям Браттон пообещали решить застарелую проблему с преступностью в городе. Браттон использовал для решения этой задачи новый подход. Он ввел новые принципы и методы в работу Нью-Йоркского полицейского управления (один высший офицер полиции впоследствии назвал это время «афинским периодом») и отдавал им предпочтение перед традиционными и застоявшимися методами. Вместо того чтобы ублажать начальников полицейских участков, Браттон начал требовать от них отчета. А вместо того чтобы полагаться на прежние старомодные «полицейские хитрости», он предложил техническое решение – CompStat, компьютеризованный метод выявления возможных очагов преступлений.

Но самая удивительная идея, которой Браттон дал жизнь, явилась прямым следствием теории «разбитого окна», разработанной криминалистами Джеймсом Уилсоном и Джорджем Келлингом. Согласно ей, если мы не обращаем внимания на небольшие мелочи, они склонны со временем превращаться в крупные неприятности – например, если некто разобьет окно и его не заменят новым в течение какого-то времени, то этот человек получает сигнал о том, что может разбить и все остальные окна, а может быть, даже поджечь здание.

Поэтому, невзирая на то, что убийства в городе происходили практически повсюду, люди Браттона начали обращать внимание на любые, даже мелкие правонарушения: проезд в метро без билета, чрезмерно навязчивое попрошайничество и даже попытки помыть ветровое стекло грязной тряпкой на перекрестке в обмен на мелочь.

Большинству жителей Нью-Йорка понравились эти нововведения. Однако эта идея показалась им особенно привлекательной потому, что, как гордо указывали и Браттон, и Джулиани, борьба с этими небольшими преступлениями отсекала подачу кислорода для преступных элементов. Человек, перепрыгивающий через турникет в метро, вполне может находиться в розыске за убийство. Наркоман, справляющий нужду на аллее парка, может готовиться к разбойному нападению.

После того как количество преступлений, связанных с насилием, начало резко снижаться, жители Нью-Йорка с радостью возложили лавры победителей на мэра, выросшего в Бруклине, и шефа полиции – уроженца Бостона с рублеными чертами лица. Однако эти два сильных и волевых человека не смогли выдержать испытание славой – после того как на обложке журнала Time опубликовали фотографию Браттона, а не Джулиани, шеф полиции был вынужден подать в отставку. Он возглавлял городскую полицию всего двадцать семь месяцев.

Нью-Йорк являлся явным лидером во внедрении новых стратегий работы полиции во времена падения преступности в 1990‑х годах – спад преступности в нем оказался самым значительным по сравнению с другими крупными американскими городами. Доля убийств в городе (на 100 тысяч человек) упала с 30,7 в 1990 году до 8,4 в 2000 году, то есть снизилась на 73,6 процента. Однако тщательный анализ фактов показывает, что инновационная стратегия работы полиции оказала, по всей видимости, незначительное влияние на столь серьезное падение.

Во-первых, снижение количества преступлений в Нью-Йорке началось уже в 1990 году. К концу 1993 года доля преступлений, связанных с собственностью или насилием (в том числе убийств), уже упала почти на 20 процентов. Однако Рудольф Джулиани занял свой пост – и назначил руководителем полиции Браттона – лишь в начале 1994 года. Итак, преступность уже начала снижаться к тому моменту, когда оба этих человека заняли свои посты. И падение преступности продолжалось еще долго после того, как Браттон был отправлен в отставку.